Приют земной, что даже Духов Неба прельщает к посещенью. (Дж. Милтон, «Потерянный рай»)
На северо-запад от Вены
Фиркантхоф или четырехугольные дворы-крепости Мюльфиртеля. Традиция прочной и функциональной красоты
В горы я хочу подняться,
В край простых смиренных хижин.
Облака там в небе мчатся,
И свободнее грудь дышит.
(Генрих Гейне)
Auf die Berge will ich steigen,
Wo die frommen Hutten stehen,
Wo die Brust sich frei erschliesset,
Und die freien Luefte wehen.
(Heinrich Heine)
Высота Мюльфиртеля (Mühlviertel), северного региона Верхней Австрии, не заметна – поскольку обозреваешь лишь холмы. Высота этого низкогорья ощутима лмшь косвенно, через осознание, что находишься достаточно высоко над уровнем моря – около 850 метров. Вокруг нет ничего устрашающего – даже для человека, одержимого акрофобией. Небо словно ближе, под тобой – Богемская масса, фундамент давно разрушенного высокогорного хребта. Вбираешь и вдыхаешь силу стихии.
Едешь по Мюльфиртелю на автомобиле – будто плывешь по гигантским волнам, которые то вздымаются, то опускаются. Широкие ярко-зеленые луга, зимой припорошенные снегом, чередуются с величественными хвойными лесами. И вдруг – исполинский дом-усадьба, носящий название «фиркантхоф или фиркантер» (нем. Vierkanthof, Vierkanter) – четырехугольный двор.
2Открываешь высокие, крепкие – под стать всему в этой усадьбе – арочные ворота и оказываешься во внутреннем дворе, обнесенном со всех сторон постройками. Поднимаешься на верхний этаж, чтобы провести здесь несколько дней. За окошками – простор, островки сгрудившихся, прильнувших друг к другу, словно от холода, валунов, горделивые гнедые лошади, застывшие в морозном тумане. Под кровом фиркантхофа видишь сны, нашептанные бегущими к Дунаю ручьями, пригнанные летящими с Южной Богемии снежинками.
Живешь в Vierkanthof, которым владеет австрийская семья: ей – 60 лет, ему – немного больше, их трое детей уже взрослые. Супруги-хозяева – высокие, худощавые, темноволосые – родом из Тироля. Земельный участок с домом в самом плачевном состоянии они приобрели 30 лет назад. Снесли старые постройки и отстроили заново жилые и подсобные помещения, огромную конюшню – все сделали сами, вдвоем. Хотя помогали соседи – не по просьбе, а по своему желанию, просто приходили по очереди.
Соседи – также владельцы четырехугольных дворов и семейных фермерских хозяйств. Это люди в основном крупного телосложения, круглолицые, светловолосые, работящие, доброжелательные. Местное население, по сути, – потомки баварских племен, осевших в этом регионе в VI – VII веках в результате миграции германских народов после падения Западной Римской империи. Верхняя Австрия входила в состав Баварии до середины XIV века, затем была разделена и стала частью Габсбургской монархии.
Когда смотришь на крепкие, широкие, «коренастые» дома Мюльфиртеля невольно вспоминается хрестоматийный архитектурный постулат «форма следует функции» (или «форму определяет функция») выдающегося американского архитектора, представителя Чикагской школы Луиса Х. Салливана. Этот принцип, сформулированный Салливаном в 1896 году в эссе «Высокое офисное здание, рассматриваемое с художественной точки зрения», стал важной вехой в истории архитектуры. Подразумевалось, что внешний вид сооружения должен соответствовать его различным внутренним функциям – это отразилось в конструкции хрестоматийных небоскребов Wainwright Building в Сент-Луисе, штат Миссури и Prudential Building в Буффало, штат Нью-Йорк.
Согласно Салливану все вещи в природе имеют форму, которая сообщает нам, что они собой представляют, и отличает их друг от друга. Формы выражают внутреннюю жизнь вещи – это закон природы, которому необходимо следовать в архитектуре. Форма сооружения определяется его назначением и условиями среды.
Ученик Салливана – Фрэнк Л. Райт, ставший одним из самых известных архитекторов XX века, развил идеи своего учителя в очерке «Органическая архитектура». (1910) Согласно его трактовке, постулат «форма следует функции» подразумевает не только функциональность, но и эстетическую связь между зданием и окружающим миром. Райт писал, что при проектировании экстерьера необходимо учитывать климат, почву, строительные материалы, тип используемого труда (машинный или ручной) и живущих там людей. Форма здания вытекает из его назначения и тех уникальных условий среды, в которых оно строится и существует. Форма и функция должны быть едины. Райт стремился к тому, чтобы архитектура, как творение рук человеческих, не противоречила природе, а органично вписывалась в нее, подчеркивая и преумножая ее красоту.
Казалось бы, где Америка, а где Мюльфиртель? Однако в данном случае теория функциональности Нового Света XX-го века сопрягается с монументальными усадьбами старушки Европы. Сельские жители Мюльфиртеля, да и многих других земель нашей обширной планеты, задолго до Салливана и Райта, подчиняясь некому чувству или инстинкту, столетия и даже тысячелетия напролет строят свои жилища согласно этому постулату: «форма следует содержанию».
Волею судеб хозяева, отстроившие этот фиркантер, в юности много путешествовали по Соединенным Штатам и жили в Канаде. Этот опыт и впечатления ностальгически отразились на построенном ими доме, уподобленном ранчо с огромной конюшней. О тех днях напоминают и декорации в общей столовой – сомбреро под балочным потолком, фотография хозяйки в молодости в ковбойском костюме. В жилых комнатах – картины, изображающие индейцев и суровую канадскую природу, которая отчасти похожа на здешнюю. Именно эта схожесть и стала решающим фактором при выборе семьей земельного участка в Мюльфиртеле.
***
Vierkanthof — это архитектурный стиль и одновременно целая система организации сельского быта, традиционного фермерского хозяйства, устоявшаяся и проверенная веками. Vierkanthof характерен главным образом для Верхней Австрии, Нижней Австрии и Баварии. Он представляет собой четырёхсторонний (чаще всего квадратный) замкнутый архитектурный комплекс, в центре которого находится внутренний двор. Этот вид хозяйственных построек получил широкое распространение в сельских районах благодаря своей практичности, удобству и устойчивости к внешним воздействиям.
Vierkanthof появился в Средние века как результат адаптации фермерских хозяйств к экономическим и климатическим условиям Центральной Европы. В эпоху позднего Средневековья, с ростом сельского хозяйства, землевладельцы начали строить более крупные и организованные фермерские усадьбы. Закрытая форма двора обеспечивала защиту от непогоды и набегов, а также улучшала условия хранения урожая и содержания скота.
В XVII—XIX веках Vierkanthof выкристаллизовал свою классическую форму: здания, построенные вокруг двора, соединялись крытыми переходами. Ворота зачастую украшались декоративными элементами, которые свидетельствовали о статусе хозяев. Многие такие усадьбы принадлежали зажиточным крестьянам и передавались из поколения в поколение.
Особенность Vierkanthof – это его симметричная и замкнутая структура. Все здания ориентированы внутрь, что создает защищённое пространство. Основные элементы усадьбы включают:
Жилой дом (Wohnhaus) – главное здание, в котором проживала семья фермера. Обычно оно двухэтажное, с просторными комнатами и большими окнами. В былые времена, когда существовали опасности набегов, окна на внешней стороне были небольшими, чтобы в случае необходимости исполнять функциии бойниц.
Склады и амбары (Scheune) – помещения для хранения зерна, сена и других сельскохозяйственных продуктов.
Хлева и стойла (Stallungen) – места для содержания скота: коров, свиней, лошадей.
Массивные арочные ворота – позволяли въезжать в усадьбу на повозках и обеспечивали удобный доступ к хранилищам и сараям.
Строительные материалы варьировались в зависимости от региона: в Верхней Австрии чаще использовались камень и штукатурка, в то время как в Нижней Австрии можно встретить постройки из дерева и кирпича и их комбинации.
Vierkanthof позволял фермерам легко организовывать работу в границах своей территории: все хозяйственные постройки находились в непосредственной близости друг от друга, что упрощало уход за скотом и хранение урожая. Внутренний двор использовался для сушки зерна, ремонта инструментов и других бытовых и хозяйственных нужд.
Согласно одной из теорий о происхождении Vierkanthof в предальпийских районах Верхней и Нижней Австрии, такие фермерские дворы повторяли тип средневековых замков, ренессансных дворцов, тосканских вилл и закрытых монастырских дворов – клуатров. Это было жизненной необходимостью в оборонительных целях во время турецких нашествий. Замкнутая со всех сторон структура Vierkanthof также защищала от сильных ветров и создавала тень и прохладу в жаркую погоду.
Много общего можно обнаружить у Vierkanter с villa rustica – загородной усадьбой с крестьянским двором в Римской империи. Villa rustica представляла собой внутренний двор, вокруг которого располагались хозяйственные постройки и жилой дом. На территориях крупных вилл находились также святилища и даже бани. Кстати, четырехугольные дворы Мюльфиртеля также нередко имеют баньки, которые, конечно, очень кстати в холодные дни. Римские виллы строились на расстоянии двух-трех километров друг от друга, австрийские фиркантеры подобным образом разбросаны по холмам, органично вписываясь и внося толику своей, хоть и достаточно функциональной, но непреходящей красоты в живописный ландшафт Мюльфиртеля.
В некоторых четырехугольных дворах можно встретить крытые переходы, соединяющие строения, что напоминает итальянские галереи, лоджии и аркады, которые использовались для защиты от солнца и дождя.
Связь между итальянской и австрийской архитектурой обусловлена культурными и экономическими контактами этих регионов. В эпоху Габсбургов влияние итальянских архитектурных идей распространилось на Австрию и Южную Германию. В XVII–XVIII веках многие австрийские монастыри и дворцы строились по образцу итальянского барокко, что своеобразно и специфически отразилось и в фермерской архитектуре.
И в настоящее время фермеры продолжают использовать Vierkanthof для ведения сельского хозяйства, приспосабливая древнюю архитектуру под современные нужды. Многие такие усадьбы реставрируются и превращаются в гостиницы, рестораны, загородные дома или культурные центры, стилизованные под старину, модный винтаж. Фиркантхофы сейчас обретают особый статус, становясь символом традиционного уклада жизни, гармонии с природой и семейных ценностей.
***
Чувства, охватывающие гостя в фиркантере, – это покой, защищенность, целебное воздействие природы. Проходишь по деревянной галерее на втором этаже, спускаешься по лестнице и пересекаешь припорошенный снежком двор. В столовой с деревянными балками, сохранившимися от прежнего дома, потрескивают дрова в камине. Крестьянский завтрак: яйца всмятку от курочки, живущей через стенку, хлеб, масло, сыр, домашний умеренно сладкий мармелад.
Смотришь из окошка второго этажа на расстилающийся перед тобой пейзаж – и здесь, и там, в отдалении друг от друга, разбросаны фиркантеры. Что происходит за их крепкими стенами, в их внутренних дворах? Вряд ли что-то таинственное. Люди там много трудятся, живут размеренной честной фермерской жизнью. Зимой, когда работы меньше, мужчины проводят вечера в местных небольших барах и пиццериях, обсуждают новости и следят за чемпионатами на австрийских спусках. Рано ложатся спать, рано встают.
Наблюдаешь за зимней жизнью этих людей, и мир сужается до формулы из четырех составляющих: чистейший воздух, простая здоровая еда, трудолюбие и доброжелательный нрав. Сюда хочется вернуться в теплое время года, чтобы прикоснуться к пронизанной солнцем зелени, чтобы увидеть синеву потоков трех рек: Гроссе-Мюль, Кляйне-Мюль и Штайнерне-Мюль, от которых Мюльфиртель получил своё название. И попытаться воспроизвести непередаваемо-прекрасную формулу жизни этого края богатой палитрой красок на холсте.
В направлении Венгрии
Солено-сладкая вода. Нойзидлер-Зеe
Озеро Нойзидлер (Neusiedler See) пахнет чем-то маняще-сладким. Приближаясь к нему, а чаще всего это случается со стороны городка Нойзидль-ам-Зеe (Neusiedl am See), я всякий раз опускаю в машине стекла окон и с наслаждением вдыхаю запах, который не могу сравнить ни с каким другим. Вероятно, дело в букете особого минерального состава солоноватой воды и так называемого камышового пояса, плотно охватывающего почти все озеро. Бескрайняя водяная гладь напоминает морскую. Взгляд почти не видит противоположных берегов, а воображение рисует море. Таким представлениям способствует и бриз, частый спутник этой местности, пригоняющий к берегу мутные, пенистые, мелкие волны. Довольно крупные, острые, светло-серые камешки, пока вы на берегу, колют ступни, но если зайти в воду на один или два метра, то причиняющий боль колючий массаж сменяется расслабляющим — измученные ступни погружаются в мягкую прохладную грязевую массу. Порой ноги уходят в неё едва ли не до самых колен. Поскольку озеро очень мелкое (его максимальная глубина 1,8 м), то можно долго плыть до буйков, задевая, толкая и меся ногами вязкую массу, так и не почувствовав глубины. Приноровившись, грязь можно зачерпнуть ступней или ладонью и достать сразу большой серый ком, который приятно помять. Оказавшись на воздухе, грязь издаёт резкий запах, поскольку насыщена газами сероводорода и метана, что делает ее лечебной.
Под озерным дном хранятся значительные запасы минеральной воды, доступной посетителям терм St. Martins Therme, находящихся неподалеку. В 1993 году был создан австрийский национальный парк Neusiedler See, плавно переходящий в венгерский национальный парк Fertö-Hanság Nemzeti Park. Озеро Нойзидлер делят два государства — Австрия ( 230 km²) и Венгрия (90 km²). Значительная часть австрийских владений водоема, расположенных в федеративной земле Бургенланд, принадлежит знатной венгерской семье Эстерхази.
Крупных судов мы здесь не увидим — им не хватает глубины. За буйками застыли или проносятся судёнышки, похожие под белыми парусами на пёрышки. Благодаря частым ветрам озеро облюбовали сёрферы. Они группируются в клубах и огородились на частных пляжах со своей микроинфраструктурой.
Местные прибрежные городки Нойзидль-ам-Зее, Подерсдорф-ам-Зее (Podersdorf am See) или Вайден-ам-Зее (Weiden am See) славятся замечательными частными пляжами. Огромные кроны высоченных деревьев создают благодатную тень на пляжах, дарят прохладу. На озере можно провести весь день, не изнывая от жары.
Рестораны на воде придают этому месту романтики. Приятная музыка, яркие коктейли, изысканная кухня, в меру шумная веселая публика — вся эта суета создаёт прекрасное настроение, которое сохранится надолго.
Треугольник на границе с Венгрией. Хальбтурн — Фрауенкирхен — Подерсдорф-ам-Зеe.
Хальбтурн
С восточной стороны озёра Нойзидлер-Зеe, на северо-востоке равнинного Бургенланда, среди широких подсолнуховых и виноградных полей укрылся в тенистом оазисе барочный дворцовый комплекс Хальбтурн (Halbturn).
Стены и аллеи этого потайного уголка помнят выдающихся представителей династии Габсбургов и других знатных семей. Например, с этим местом связано одно печальное событие, приведшее к войне за австрийское наследство: Император Карл VI — инициатор строительства многих грандиозных барочных сооружений в Вене (Карлскирхе, Чумная колонна на Грабене или Петерскирхе) — в 1740 году отравился здесь грибами, после чего скоропостижно умер. После него на трон взошла его дочь Мария Терезия, что ополчило против неё почти всю Европу. Как сказал Вольтер в 1759 году: «Это грибное блюдо изменило судьбу Европы» («Ce plat de champignons a changé la destinée de l’Europe»).
Halbturn – переводится с немецкого как «полбашни». («Halb» — половина, «Turm» — башня, буква M, претерпев звуковую ассимиляцию, изменилась на N). Где-то здесь, на перекрестке стратегически важных дорог, вероятно, находился укреплённый замок или форт с видной издали башней. Во время турецких нашествий в XVI веке строение было разрушено. Тогда это была венгерская территория, по сложившейся традиции перешедшая к Габсбургам по брачному договору. Архитектор Иоганн Лукас фон Хильдебрандт в 1711 году, в начале своей карьеры в Австрии, построил здесь по заказу Карла VI дворец Хальбтурн — небольшой летний охотничий домик (в императорских масштабах, конечно). Его обустройство отличалось от стандартной «версальской» планировки барочных дворцовых комплексов. Постройке была свойственна камерность и закрытость. Возможно, император намеревался укрыться здесь от государственных забот.
После смерти Карла VI по заказу Марии Терезии дворец перестроил архитектор Франц Антон Хилебрандт (Franz Anton Hillebrandt). Императрица подарила усадьбу своей дочери эрцгерцогине Марии Кристине (Erzherzogin Maria Christina), а по случаю ее свадьбы в 1766 году заказала для праздничного зала роскошную потолочную фреску. Ее выполнил придворный художник Франц Антон Маульберч (Franz Anton Maulbertsch), изобразив «Триумф света» («Triumph des Lichts») — аллегорическое прославление правящей семьи, что было в моде в то время. Мария Кристина сочеталась браком с герцогом Альбертом Саксонским-Тешенским (Herzog Albert von Sachsen-Teschen), кстати, будущим основателем коллекции Альбертины в Вене. Пара выполняла губернаторские функции в венгерских владениях Габсбургов. Супруги не имели детей и усыновили Эрцгерцога Карла (Erzherzog Karl von Österreich-Teschen) — сейчас памятник этому полководцу стоит в австрийской столице на Площади Героев (Heldenplatz), напротив памятника Евгению Савойскому. Эрцгерцог Карл прославился своей битвой с Наполеоном при Асперне в 1809 году — это было первое серьёзное поражение французского императора.
Супруга эрцгерцога Карла, протестантка Генриетта фон Нассау-Вайльбургская (Henrietta von Nassau-Weilburg), вошла в австрийскую историю благодаря рождественской елке. Перед Рождеством в 1816 году молодые супруги, Генриетта и Карл (они жили тогда в Вене), пригласили гостей во главе с императором Францем I. Чтобы удивить австрийский двор, немецкая принцесса нарядила высокую пушистую ёлку заказанными из Гессена лентами, гирляндами и сладостями в ярких обёртках — в немецких протестантских семьях такая рождественская традиция существовала к тому времени уже давно. Гости были в восторге от праздничного зрелища. Уже на следующее Рождество ель поставили в Хофбурге, а еще через год нарядные елки стали украшением многих венский домов.
Эти дворцовые истории, да и другие, можно вспоминать, прогуливаясь по английскому парку, прилегающему ко дворцу. Здесь, в Хальбтурне, бок о бок существуют барочная регулярность с нерегулярностью английского парка. Если барочный парк в своей безупречной геометрии стремится превзойти природу, то английский парк, напротив, природе подражает. Английский парк в Хальбтурне — это немного леса, немного полей, встречаемые по дороге скульптуры, часовня и церковь. Миниатюрный барочный парк отличают симметричность и тропиары — геометрически правильно подстриженные кусты в виде шаров и треугольников.
Английский парк разбил в 1900 году эрцгерцог Фридрих Австрийский-Тешенский (Erzherzog Friedrich von Österreich-Teschen) — богатейший человек своего времени. Получив огромное наследство и проявив талант предпринимателя, он превзошёл по размерам своего состояния самого Франца Иосифа. Эрцгерцог был молочным магнатом, и, согласно легенде, название популярного по сей день масла «Teebutter» означает вовсе, не «масло к чаю», как многие могут подумать. На самом деле это аббревиатура имени: TE.E. — „Teschener erzherzogliche Butter“.
После долгой прогулки по дворцу, паркам и по главной улице прилегающего одноимённого селения Хальбтурн с интересными фасадами домов к отдыху приглашает дворцовый ресторан. Здесь можно заказать, например, знаменитое австрийское блюдо «кайзершмаррн» (Kaiserschmarren), и, неспешно наслаждаясь вкусным десертом, попытаться распознать в многочисленных гостях кого-то из графской семьи Кёнигсегг-Аулендорф (Königsegg-Aulendorf), владеющей дворцом. Семья проживает тут же, в соседнем дворе, и, заботясь об имении, устраивает тематические выставки и развлекательные мероприятия. Также здесь можно отметить бракосочетание — прямо под фреской знаменитого австрийского художника Маульберча.
Фрауенкирхен
Подкрепившись в Хальбтурне «кайзершмаррн» или чем-нибудь еще типично австрийским, стоит отправиться в селение с венгерским флером, расположенное совсем рядом, в 6 километрах, — Фрауенкирхен (Frauenkirchen). Там находятся одноименная церковь и францисканский монастырь. Восточный фасад строения с двумя массивными башнями высотой 53 метра виден издалека и просматривается со всех сторон.
Церковь спроектирована по образцу иезуитских церквей, подобный фасад и неф с боковыми капеллами можно увидеть, например, в Jesuitenkirche в Вене. Вероятно, причина такого сходства в том, что основателя церкви — венгерского князя Пауля I Эстерхази (Fürst Paul I. Esterhazy) — воспитывали иезуиты. Сегодняшний вид здание приобрело в 1695 году. Оно было перестроено после пожара итальянскими мастерами (Francesco Martinelli, Pietrо Antonio Conti, Luca Antonio Colombo).
Потолок представляет собой шедевр, сочетая черты раннего и позднего барокко. Вызывают восхищение великолепные медальоны с фресками в обрамлении стукко (скульптурный декор). Герб Эстерхази (к слову, Пауль I Эстерхази оставил после себя 25 детей) увековечен на потолке в орнаментальной окантовке в виде свитка — картуше. В роскошном алтаре находится небольшая деревянная фигура Божьей Матери с Младенцем. Она относится к XIII веку. Во Фрауенкирхен ее привёз князь из замка Форхтенштайн (Burg Forchtenstein) по случаю основания церкви. Изображение Девы Марии кормящей (Maria lactans), которое находится в одной из капелл, выглядит, будто написано современным художником, хотя датируется XVI веком.
Слева от алтаря — проход в монастырь. В конце длинного коридора — уютная лавка самообслуживания. Из маленького окошка с открытыми ставнями просматривается резное убранство монастырского помещения. В магазинчике можно приобрести сувениры, в том числе съедобные: сок из местных яблок или винограда и даже замороженную рыбу из озера Нойзидлер-Зее.
Замечательные фото церкви получаются c вершины закрученной, как штрудель, барочной Голгофы (Kalvarienberg).
Подерсдорф-ам-Зее
Насытившись дворцовыми и церковными впечатлениями, завершить путешествие по землям, принадлежавшим до 1921 года Венгрии, можно в городке Подерсдорф на Нойзидлер-Зее. Это излюбленное место отдыха австрийцев в Бургенланде в тёплое время года. Но и осенью укутанный в серо-голубой туман Подерсдорф прекрасен: отсюда открывается, пожалуй, самый красивый вид на озеро Нойзидлер-Зее, напоминающий морской. Гористый рельеф далёкого противоположного австро-венгерского берега, молочно-голубая гладь воды, скользящий в осеннем тумане парус — и сердце переполняется восторгом от меланхоличной красоты этого ландшафта.
Долина Вахау в настроении блюз. Монастырь Шёнбюэль
Берега Дуная в долине Вахау — левый и правый — можно сравнить с Арлекином и Пьеро. Левая сторона Дуная – оживленная и густо населена. Правая – задумчива и меланхолична. Левому берегу больше подходят тёплые, солнечные краски, а меланхоличному правому созвучна пасмурная погода и накрапывающий дождик, и еще… некая загадочность.
Первая средневековая постройка после Мелька на правой стороне Дуная — это замок Шёнбюэль. Скала, на которой он высится, уходит в воду, поэтому величественное строение просматривается со многих сторон. Замок находится в частном владении и любоваться им разрешено только издали. А вот к одноименному монастырю (Kloster Schönbühel) можно свободно подойти. С нависающей над водой скалы, на которой он расположен, открывается прекрасный вид на долину Вахау и Дунай.
Монастырь основан владельцем замка Шёнбюэль графом Конрадом Бальтазаром фон Штархембергом в 1666 – 1674 годах. Штархемберги были третьей династией, владеющей Шёнбюэлем. По преданию, раньше на месте монастыря находился древний замок, в котором обитали злые духи, наводящие ужас на проплывающие суда. Для строительства монастыря были приглашены монахи сервиты из католического нищенствующего Ордена служителей Девы Марии.
Монастырь сравнительно небольшой, но колоритный и таинственный. На внешней стене находится крупная скульптурная группа, изображающая Кальвариенберг (Голгофу). Монастырская церковь — копия базилики Рождества Христова — по-своему уникальна. До реформ Иосифа II (1780 – 1790) она была излюбленным местом паломничества по барочной Austria sacra (лат. сакральной Австрии). К 1980 году в монастыре не осталось ни одного монаха и весь комплекс был отнесён к епархии Санкт-Пёльтена. Внутрь обители можно попасть, когда в церкви проходит служба.
Вне зависимости от того, открыта церковь или нет, посещение монастыря Шёнбюэль останется ярким впечатлением о Вахау в настроении блюз. Тем более если затем направиться к руине замка Аггштайн или паломнической церкви Мария Лангег.
В сказке абрикосов и винограда. Капелла Веттеркройц
К капелле Веттеркройц (Wetterkreuzkapelle), расположенной на горе Шиффберг (Schiffberg) на высоте 368 м, ведёт узкий серпантин через виноградные террасы. Из окна автомобиля за каждым поворотом, за каждой крутой дорожной петлей все дальше и дальше открываются прекрасные виды: сначала на Кремскую долину (Kremstal), на долину Вахау (Wachau), а потом на Вальдфиртель (Waldviertel), Вайнфиртель (Weinvirtel), Тульнский бассейн (Tullnerfeld) — и так до самых Чехии и Словакии калейдоскоп всё новых и новых возникающих далей. Достаточно зоркий глаз способен увидеть даже мерцание Вены — это при том, что расстояние до столицы около 75 км. Красоту дали усиливает изгиб Дуная, меняющего свои цвета, подобно хамелеону, но не для того, чтобы мимикрировать, а, напротив, чтобы предстать в ещё большем великолепии. Поднимаешься вверх — он болотно-зеленый, а спускаешься на закате вниз — сияет голубизной под золотым небом. Именно таким он, видимо, предстал перед Иоганном Штраусом-сыном в пору создания вальса «На прекрасном голубом Дунае».
Капелла Веттеркройц манит к себе издали. На расстоянии она кажется белоснежной и сверкает на солнце, подобно кристаллу. Когда заканчивается асфальт, по гравию лучше проложить путь пешком. К капелле при желании можно подняться и без машины – по лесной дорожке от селения Hollenburg.
На высоте к виноградникам подступают высокие лиственные деревья, создавая обильную тень. В тёплое время года крупные кроны и густая листва, разросшиеся вокруг капеллы, заслоняют обзор. Конечно, можно попытаться что-то рассмотреть и сквозь листву, но разумней просто обойти капеллу, прислушиваясь к безлюдной тишине и разговору ветра. Особая прелесть паломничества к капелле – в возможности наслаждаться прекрасными видами как при подъеме на гору, так и при спуске с горы.
На вершине Шиффберг, где находится Веттеркройцкапелла, в стародавние времена совершались ритуалы поклонения божествам грома и молнии. В XV веке здесь поставили деревянный крест, а позже возвели и саму капеллу. Отсюда и название: «Wetter» (нем.) — погода, «Kreuz» (нем.) – крест. Из-за природных катаклизмов капелла много раз перестраивалась и свой нынешний облик обрела в 1995 году. Службы в ней проходят редко, поскольку она является дочерней по отношению к приходской церкви Hollenburg. Христианство вытеснило язычество, однако назначение места остаётся прежним: паломники из близлежащих селений стекаются сюда с просьбами и мольбами к Всевышнему защитить от непогоды и сохранить урожай винограда и абрикос.
И, наконец, о них, об абрикосах и винограде. Виноградники Кремской долины — это необыкновенной красоты поля и террасы, вперемешку с ароматными абрикосовыми садами, перенесенные сюда не иначе, как из самого Эдема. Регион славится сортами белого винограда и своими виноделами. А сам Кремс называют столицей белого вина в Австрии. Лакомства из местных абрикосов — нектар, мармелад, другие сладости — доставляют наслаждение вкусовым рецепторам. А как прекрасно цветение абрикосовых деревьев весной! И как щедр июль на урожай спелых, ароматных абрикосов!
Прежде чем подыматься к капелле Веттеркройц, стоит погулять в живописных окрестностях Hollenburg и Angern — среди виноградников и невысоких, заботливо и умело культивированных рощ абрикосовых деревьев. Эти уютные, сугубо по-австрийски очаровательные селения украшают и сам по себе очень живописный правый берег Дуная, на границе с восхитительной долиной Вахау. За рекой, в городках Вахау, с австрийской умеренностью бушует праздник жизни, а Hollenburg и Angern привлекают тишиной, размеренным ритмом жизни, радушием местных жителей.
Абрикосовый маршрут начинается в Аngern и отмечен указателями. Он лежит через бескрайние виноградники и островки абрикосовых садов с вкраплениями низеньких яблонь, сливовых, персиковых деревьев, айвы, алычи. Во всё время прогулки, как путеводная звезда, просматривается монастырь Гёттвайг (Göttweig). Ренессансный вклад в украшение этой части берега Дуная — дворец Wolfsberg, частное владение. По возвращении в Angern наградой за длинный переход будут подаваемые в сезон домашние абрикосовые кнедлики. Их щедро посыпают булочно-сахарной крошкой — тоже домашней. Это роскошество стоит запить виноградным соком — разумеется, белым. За красным нужно ехать в другие места. Причём – совсем скоро…
Чудеса на Мариахильфберг. Гутенштайн
Паломническое место Мариахильфберг (Mariahilfberg), расположенное в коммуне Гутенштайн (Gutenstein) в Нижней Австрии, наделено красотой горного ландшафта, целебным воздухом и особой милостью Свыше — здесь происходят чудеса.
Уже более трёх столетий на Мариахильфберг стекаются паломники. Все началось в 1661 году, когда рыночному судье Гутенштайна по имени Себастьян Шлагер (Sebastian Schlager) семь раз в видениях являлась Дева Мария с поручением привезти из Марияцелля (Marriazell) ее образ и повесить его на буке на горе Buchschachen (нем. буковая роща). Благочестивый Себастьян Шлагер так и поступил – доставил в родное селение небольшую икону Девы Марии с божественным Младенцем, изображённых на металической пластине, и прикрепил её на указанном дереве.
Вскоре здесь начали происходить чудеса. Местные жители видели голубя, кружившего над образом, а также наблюдали таинственные световые явления. В 1665 году житель Гутенштайна Георг Кёфер (Georg Köffer) после обращения к Мадонне излечился от паралича руки. Известие о его исцелении распространилось по округе молниеносно, и к иконе потекли паломники. Они прибывали пешком, стоически преодолевая большие расстояния и подъем в гору. Выздоровевший Георг Кёфер был инициатором строительства деревянной капеллы у дерева с чудодейственным образом.
Буковую гору (Buchschachen) переименовали в Мариахильфберг в честь Девы Марии. Культ Богоматери был широко распространён в католических землях. К Матери Спасителя обращались с просьбами донести мольбы простых смертных до Её Сына (нем. helfen — помогать). Дева Мария выступала своего рода посредником между Землей и Небесами, сочетая в себе человеческое и божественное.
Знатная испанская семья Хойос (Hoyos), владевшая в то время Гутенштайном, пригласила туда в 1672 году монахов-сервитов (Serviten), и вскоре на Мариахильфберг началось строительство монастыря.
Сервиты — один из нищенствующих монашеских орденов Католической церкви, посвятивший себя служению Деве Марии (лат. Ordo Servorum Mariae, OSM). Орден был основан в 1233 году семью флорентийскими юношами из знатных семейств, известными как «семь святых основателей». Согласно католическому преданию, в 1240 году основателям ордена явилась сама Богородица, которая повелела юношам облачиться в чёрный хабит и следовать монашеским обетам Святого Августина.
В настоящее время сервиты работают в приходских общинах, занимаются просветительской и преподавательской деятельностью, миссионерствуют. Важное значение в ордене придаётся почитанию Пресвятой Девы Марии и развитию мариологии.
Случился пожар, и на средства графов Хойос была возведена новая церковь. Поводом к ее строительству послужило чудесное исцеление графа Иоганна Бальтазара II фон Хойос (Johann Balthasar II Graf von Hoyos) после несчастного случая, происшедшего с ним на охоте. Изображение Девы Марии с Младенцем было перенесено в церковь и находится сейчас на главном алтаре.
Мариахильфберг, как правило – место людное, просторные парковки свидетельствуют о том, что гостей здесь бывает немало. На пути к церкви работает несколько ресторанчиков и сувенирных лавок. На фасадах монастыря и церкви изображены гербы ордена сервитов и семьи Хойос.
На Мариахильфберг люди прибывают с просьбами об исцелении, чаще всего от заболеваний опорно-двигательного аппарата. Вспомним, что история паломничества сюда началась с исцеления руки Георга Кёфера.
Помимо образа, принесённого Себастьяном Шлагером, другой важнейшей реликвией храма на Мариахильфберг является изображение святого Перегрина — одного из самых почитаемых святых ордена сервитов, патрона онкобольных и людей, страдающих от неизлечимых заболеваний. Есть даже такой медицинский термин: «синдром Перегрина» — означающий спонтанную регрессию заболевания. Кстати, в книге чудесных исцелений отмечено более 400 случаев такой регрессии.
Однако, довольно о болезнях! Мариахильфберг — замечательное место для прогулок. Церковь и монастырь расположены рядом, на высоте 708 м. Прекрасный вид открывается у храма — вдали белеет во всём своём великолепии гора Шнееберг (Schneeberg). Если обойти монастырь, то откроется еще один захватывающий дух вид — на средневековый замок Гутенштайн (Gutenstein). Он был основан в XIII веке и дал название местности. Здешними землями сначала владели Бабенберги, затем Габсбурги, а с 1534 года они перешли к представителям уже упоминавшегося знатного испанского рода Хойос. Возникает вопрос: откуда в Нижней Австрии взялись испанцы? Они прибыли сюда в XVI веке вместе с Фердинандом I из испанской ветви Габсбургов. С годами могущество Хойос росло, распространившись и на Венгрию. По сей день представителям этого рода принадлежат обширные земли, замки и дворцы в Австрии, в том числе и в Вене.
К истории церкви Мариахильфберг причастна еще одна знатная иностранная семья, на этот раз из Венгрии, — это Эстерхази (Esterhazy), крупнейшие землевладельцы при Габсбургах. София де Мадерас Эстерхази (Sophie de Maderas) в 1717 году сделала пожертвование на алтарь Девы Марии Скорбящей (нем. Schmerzensmutteraltar).
Благочестивые основатели барочной церкви Мариахильфберг, Филипп Йозеф Хойос (Philipp Josef Hoyos) и его супруга Мария Магдалена (Maria Magdalena), ещё дважды увековечили память о себе: на месте спасения крестьянской девочки от грозы в 1727 году на их средства был воздвигнут грот святой Магдалены (нем.Magdalenengrotte), а в 1736-м сооружена пещера святого Филиппа Бениция (St Philipp Benitius), патрона и одного из основателей ордена сервитов.
С южной стороны церкви начинается Крестный путь (нем. Kreuzweg) – довольно длинная лесная дорога, разделённая на отрезки часовнями, в которых символически воссоздаются ключевые эпизоды страданий Христа на Крeстном пути. То уходящие с горы вниз, то восходящие вверх кроны высоченные деревьев создают приятную тень для путника. Лес светлый и пахнет хвоей, часто встречаются валуны. В конце дороги можно подняться к капелле семи основателей ордена сервитов (Sieben-Väter-Kapelle), и там путника ждёт прекрасная панорама.
Но возвращаться приятней другой дорогой — восстановить силы, созерцая прекрасный вид, можно на остановке «Reimundsitz». Здесь любил гулять, общаться с музой, сочинять стихи Фердинанд Раймунд (Ferdinand Raimund, 1790 -1836) — австрийский актёр и драматург. Взору открываются бескрайние просторы — взлететь бы тут, как птица!.. Ну хотя бы над сиюминутной повседневностью.
Прекрасные виды недалеко от Вены
Обитель покоя в Венском лесу. Лурдский грот
Лурдский грот в Венском лесу (Lurdesgrotte in Maria Gugging) — одно из притягательнейших мест для маленького путешествия вблизи Вены. Скульптурное изваяние Девы Марии на скале, грот с целебным источником, его воздух, который свеж и прохладен в жаркую погоду — все это неудержимо привлекает многочисленных паломников, настраивая их на умиротворение и возвышение духа.
Маршрут к Лурдскому гроту можно проложить в направлении Альп Софии (Sophienalpe). От границы 17-го района туда ведет серпантин, с которого открываются прекрасные виды Вены, особенно чарующие в солнечный день. Затем путь лежит через лес, перемежается селениями, волнистыми лугами и живописен в любое время года. Приближаясь к гроту, дорога постепенно ведет вниз, в долину Hagenthale, по преданию когда-то заболоченную.
Протекающие здесь подземные воды охлаждают и увлажняют воздух, поэтому сразу ощущается понижение температуры на несколько градусов. Тишину грота нарушают негромкие голоса и журчание воды. Люди приезжают сюда с бутылками и канистрами. Вода источника издавна считается целебной, чудодейственной. Она — мягкая ( т.е. щелочная, концентрация солей менее 2 мг-экв./л.), приятней на вкус и более полезна, чем жёсткая — недаром её называют «живой водой». А лурдская вода считается именно такой. Проходя через песчаники Грайфенштайна (Greifenstein), она обогащается минералами — турмалином, цирконом, рутилом. Минералы и святость места создали ей репутацию особенной.
Возле грота сооружена деревянная церковь. В хорошую погоду мессы проходят на открытом воздухе: на широкой площадке стоят скамьи для прихожан. С 1922 года грот находился под покровительством миссионерских организаций, что определило контингент паломников из представителей самых различных этнических групп, постоянно проживающих в Австрии.
С сентября 2019 года Лурдскому гроту покровительствуют Паллотины — общество католического апостольства. Девиз конгрегации — Caritas Christi urget nos» (Любовь Христова побуждает нас) — предполагает, что каждый страждущий может найти здесь поддержку и успокоение.
Лурдский грот в Мария Гугинге подражает гроту Масабьель (фр. Grotte de Massabielle)вблизи южнофранцузского городка Лурд (фр. Lourdes), всеевропейский знаменитого тем, что четырнадцатилетней жительнице Лурда Бернадетте Субиру (Bernadette Soubirous) несколько раз являлась прекрасная дама в белом, после чего там открылся источник с целебной водой. С того момента в Масабьель было зарегистрировано около 7000 случаев рационально необъяснимого исцеления. Грот стал одним из крупнейших паломнических центров Европы, ежегодно его посещает более миллиона человек.
Эти события легли в основу романа австрийского писателя Франца Верфеля. Во время своего недолгого пребывания в Лурде в 1940-м году, куда писателя, спасавшегося от национал-социалистов, привело, по его словам, «Божье провидение», он заинтересовался необыкновенной историей Бернадетты Субиру и стал очевидцем чудесных исцелений. Ф. Верфель дал себе обещание, что если ему удастся достигнуть берегов Америки, то первая его работа будет посвящена Бернадетте. Так и случилось: по прибытии в Новый Свет он за пять месяцев написал роман «Песнь Бернадетт» и издал его в 1941 году в Лос-Анджелесе. Книга стала бестселлером.
Из предисловия автора: «Песнь Бернадетт» — роман, но не вымысел. …все знаменательные события, которые описаны в этой книге, произошли в действительности.Поскольку нас отделяет от их начала не более восьмидесяти лет, они не теряются во мгле истории и их правдивость подтверждена достоверными свидетельствами как друзей и врагов, так и множества беспристрастных наблюдателей. Мой рассказ ничего к этой правде не прибавляет и ничего в ней не изменяет».
По роману в 1942 году был снят одноименный фильм, получивший «Оскара». Эта кинолента в точности следует сюжетной линии, изложенной Францем Верфелем.
Роман повествует о том, как в городке Лурд, в предгорьях Пиренеев, жила девочка по имени Бернадетта Субиру. Семья ее была бедна и ютилась в убогом домишке. Бернадетта страдала астмой и нередко пропускала школу из-за частых болезней, поэтому в учении она была не сильна, однако выделялась добрым и смиренным нравом. В свои четырнадцать лет она была маленькой и тоненькой и выглядела моложе своего возраста.
Одним зимним днем (11 февраля 1858 года) Бернадетта с младшей сестрой и подружкой отправилась собирать хворост в окрестностях грота Масабьель у реки Гав-де-По (фр. Gave de Pau). Сняв чулочки и башмачки, сестра и подружка перешли ледяную реку на другой берег, где хвороста было больше, а Бернадетта осталась дожидаться их возле грота, поскольку понимала, что если намочит ноги — непременно заболеет.
Оставшись одна, Бернадетта почувствовала необычное, приятное дуновение ветра и услышала таинственный шум. Она повернулась в сторону грота и увидела прекрасную даму, одетую в белое. Голову дамы покрывала фата, доходящая до лодыжек, платье свободно перехватывал широкий голубой пояс, а стопы, выглядывавшие из-под длинного платья, украшали две золотые розы, прикрепленные у основания больших пальцев. Красота дамы поразила девочку. Бернадетта оцепенела от восторга, потом перекрестилась и начала читать молитву. Когда она закончила молиться, женщина исчезла.
Бернадетта продолжала ходить в грот, и ее видения повторялись. Весть о даме из грота распространилась в Лурде и за его пределами. Бернадетта рассказывала, что дама ей улыбалась и давала указания. Местные жители только об этом и говорили и даже строили предположения, что девочке является сама Дева Мария, тем более, что в городе начали происходить небольшие чудеса. Одни верили Бернадетте, а другие считали, что у нее слишком богатая фантазия.
Но вскоре сомнения многих скептиков развеялись. Дама указала Бернадетте место, где откроется целебный источник. А когда девочка начала копать там, где ей было велено, из грунта появилась вода. Незрячий промыл глаза водой, струившейся из земли, и к нему вернулось зрение (отсюда произошел обычай промывать глаза в Лурдском гроте). Затем, благодаря источнику, последовали и другие чудесные исцеления — поток страждущих и немощных потек в Масабьель. Однажды грот посетила мадам Брюа с указанием от императрицы Евгении, супруги императора Луи Наполеона III, привезти воды для больного инфанта Луи…
Всего в период с февраля по июнь 1858 года прекрасная дама являлась Бернадетте 18 раз. Повзрослев, девочка стала монахиней, посвятила себя молитве, умерла в возрасте 35 лет и была канонизирована в 1933 году. Дни ее почитания: 11 февраля — день первого явления, и 16 апреля — день смерти Бернадетты. Ее нетленные мощи находятся в реликварии в Невере.
Над гротом построили церковь — так велела прекрасная дама. Затем в окрестностях выросли другие скинии, гостиницы и прочие постройки, необходимые для нужд паломников. Во многом этому способствовал и Марианский культ, распространенный в тех краях.
Исцеления в Масабьель продолжаются и поныне, при этом — не только непосредственно на источнике. По многим свидетельствам, чудеса случаются прямо на улицах Лурда, в отелях, по пути паломнического следования, и порой, происходит что-то удивительное, когда просто думают об источнике.
Католическая церковь инициировала возведение копий Лурдских гротов в разных странах, и сейчас их очень много, особенно в Европе, например, в Ватиканских садах, в Кретинге (Литва), в Москве и даже в Карибском море на острове Аруба. В Нижней Австрии в честь Марии Лурдской освящен монастырь, а миниатюрные гроты сооружены у многих церквей: Maria Raisenmarkt, Maria Schutz, Allerheiligste Dreifaltigkeit Karnabrunn. И этот список далеко не полный.
Лурдский грот Венского леса был открыт в 1925 году Каспаром Хутером (Caspar Hutter). Во время своего паломничества в Масабьель он дал обет основать копию Лурдского грота и, став священником в Мария Гугинге, выполнил его. Как-то гуляя в Венском лесу, он обнаружил заброшенный карьер, который напомнил ему Масабьель. И уже совсем скоро, благодаря многочисленным пожертвованиям, место переоборудовали в грот. Из близлежащего источника провели воду, на скале в нише установили фигуру Божьей Матери, а внизу, рядом с ней — святой Бернадетты.
Священник Хутер предпринял специальную поездку в Лурд, чтобы максимально точно повторить обустройство грота. И ему это удалось, хотя природа сотворила грот в Лурде из гранита, а грот в Венском лесу — из песчаника, и он меньше размером. Фигуры Божьей Матери и святой Бернадетты расположены на тех же местах и такого же размера, как и лурдские оригиналы, алтарь, выполненный из мрамора, также очень похож на первоисточник.
Как и в Масабьель, здесь горят высокие свечи, согревая эту прохладную и влажную обитель покоя в Венском лесу. Когда-то маленькая Бернадетта приносила подобные свечи в грот по велению прекрасной Дамы. Напишем Ее с большой буквы, поскольку Дама была, по уже общему признанию, самой Девой Марией.
Вобрав в себя покой грота в Венском лесу, люди пьют воду, бегущую тонкими, журчащими струйками, протирают ею глаза и набирают ее, чтобы взять с собой. Первое в Масабьель исцеление слепого, прозревшего, когда он приложил воду к глазам, символизирует и прозрение духовное.
Размышляя над этим, приятно прогуляться вглубь леса. А вернуться в Вену можно через Грайфенштайн, сделав остановку у Дуная. Вид на руины замка Грайфенштайн (Greifenstein) и замок Кройценштайн (Kreuzenstein) — по другую сторону реки, обогатят духовные впечатления романтическими.