„Я создаю искусство с намерением запечатлеть красоту и считаю, что главная задача художника – способствовать позитивным изменениям в мире“.
После музыкального образования по классу фортепиано Виктория Малышева посвятила себя изучению международного права в Минске, затем получила последипломное образование в области рекламного менеджмента и коммуникаций, после чего работала графическим дизайнером для газет и журналов. Одновременно она училась живописи у Владимира Ткаченко, заслуженного художника Республики Беларусь. Она получила степень бакалавра искусств по истории искусств в Венском университете и в настоящее время работает внештатным журналистом, автором книг и художником. Ее художественные работы связаны с темами природы, женственности и гармонии.

Художница выполняет свои работы в технике масла, акрила, темперы и акварели, а также использует знания, полученные во время обучения иконописи у протоиерея Хризостома Пийненбурга в Вене.

«Внешне спокойна и соблюдаю приличия. А внутри теплится некая сумасшедшинка…»

— Как ты относишься к Вене?

— Есть такая пословица: «Где родился — там и пригодился». Однако я думаю, что пожить в других странах, соприкоснуться с иными традициями — это возможность расширить свой кругозор. 

Жить в Вене — это значит, постоянно быть причастным к истории и культуре. Можно даже ничего не предпринимать, но культура будет влиять на вас. Когда я писала эссе о Вене «Зеркала античной столицы», то у меня возникли такие образы: «Вена подчиняет, и, если ей не противиться, подчинение этому городу значит — стать куполом или хотя бы фризом, перевоплотиться в скрипичный ключ или хотя бы бемоль.»  Австрия — это место, приближённое, на мой взгляд, к идеальному. Архитектор мира обделил этот край, пожалуй, только морем. Чего, возможно, еще недостаёт  Австрийской столице — так это энергичного ритма и страсти. Хотя кто-то найдёт в этом еще одно достоинство города. 

— Ты уже жила раньше за границей?

— Судьба распорядилась так, что до Вены я довольно долго жила в Праге.  Очень люблю этот город и не могу в нем нагуляться, все время встречаю что-то новое. Мои впечатления об этом месте вылились в сюрреалистическое эссе «Бермудский треугольник акварельных улиц». Пражская архитектура в моем восприятии — это бескрайняя текучесть, она будто растворяется в моросящем дожде, и нет ей ни начала ни конца.  

— А что Вена, австрийцы?

— Каждая смена места жительства, даже квартиры в одном городе, подразумевает новый жизненный этап. А с переездом в другую страну все словно переворачивается. Переезд — как быстрое средство самосовершенствования. Новая страна способствует внутренним переменам, личностному росту, новому опыту.  Австрийцам, по моим наблюдениям, в большинстве своём свойственны интеллигентность и такт — причем людям даже самых простых профессий. И здесь не кричат на детей. У родителей хватает терпения выдержать капризы ребёнка, терпеливо ему объясняя, как нужно себя вести. Постоянно учусь у австрийцев.

— Почему Вена?

— Человеку свойственно любить свою родину, и я не исключение. Никогда не строила планов покинуть Минск — мой родной город. Хотя в своё время, зачитываясь книгами о путешествиях, мечтала о новых землях, о чем в юности, вероятно, мечтают все. И в какой-то момент в моей жизни, как в кино, что-то пошло «не так»… Или наоборот? — Пошло именно так, как надо. 

Как понять логику событий? Почему я здесь? Когда мне было 16 лет, я была проездом в Вене. Шпиль готического собора, подсвеченный луной и звёздами, вызвал тогда ощущения такой силы, если бы я увидела НЛО. Есть нечто сюрреалистичное в том, что готическое видение юности стало реальностью и повседневностью.

— А чем ты занималась в Минске?

— В Минске я изучала международное право, окончила юридический факультет.

— И в Вене тоже работаешь в этой области? 

— Совсем даже нет. Я всегда любила рисовать. Когда я оказалась в Вене, жизнь развернула меня от юриспруденции к истории искусств. Я закончила факультет искусствоведения в Венском Университете — именно в том месте, где искусство повсюду, на каждом шагу. 

— Сложно ли было учиться на иностранном языке?

— Может, и нелегко, но главное — безумно интересно. Образовательная система в Австрии существенно отличается от белорусской. Студент сам контролирует учебный процесс и проявляет инициативу. Более того, здесь нет поблажек. Если не доучил, то оценку за красивые глаза никто не поставит. Венский университет — это еще и школа самоорганизации, дисциплины, силы воли. Преподавательским составом я восхищалась, бережно храню лекционный материал и порой к нему возвращаюсь. 

— Ты много путешествуешь?

Австрия — это идеальная отправная точка для путешествий по Европе, по землям, хранящим наследие Римской империи. Это потрясающе: несколько часов на машине или ночь в поезде — и ты уже гуляешь по Венеции, плывёшь на вапоретто среди роскошеств, где «один прекрасный вид смеряет другой — еще более прекрасный», это я цитирую «Набережную неисцелимых» Бродского. Бавария, Богемия — можно сказать, за углом. Да и сама Австрия — это книга для бесконечного чтения: потрясающая природа, богатейшая культура.

— Я знаю, что ты описываешь свои впечатления от поездок. 

— Переполняющие меня эмоции выливаются в дорожные заметки. Я сочетаю мои собственные наблюдения с исторической и культурной информацией. Некоторые мои рассказы перенасыщены образами — особенно их много в эссе о Вене и Праге. Но что же делать, если это места сложные, многослойные и даже капризные — с простым лексиконом к ним подходить даже неприлично.

— А с какими людьми ты предпочитаешь общаться?

— Я порой себя ловлю на том, что живу фантазиями и представлениями, отстраняясь от реальных новостей и событий. Мне нравятся люди, которые не совсем стали взрослыми, могут пошутить и подурачиться. И замечательно, когда человек как-то связан с творчеством — профессионально или через хобби. Или, по крайней мере, любит искусство. Это совсем другие личности, иной душевной организации. Хотя я очень уважаю людей, который делают что-то реальное, создают фундамент, трудоголиков. Всем в той или иной степени нужно «хлеба и зрелищ». Хотя хлеб и зрелища можно порой объединить. Такой подход у меня к еде — мне нравится не только вкусно приготовить, но и красиво подать. 

— Ты сказала, что всегда любила рисовать. А сейчас в Вене?

— «Рисование — это потребность организма», — так говорил мой учитель живописи. Вероятно, как и музицирование или танец. Я училась в школе с музыкальным уклоном, но игра на фортепиано потребностью организма для меня не стала — в отличие от рисования. Пианино я открываю иногда, а вот стоит мне взять карандаш, кисточку — и все окружающее перестаёт существовать. Погружаешься в одно дело, концентрация во время рисования колоссальная. Важно сесть и начать, а не терзаться ожиданием Музы. Эта дама приходит во время работы. 

Сейчас мне нравится рисовать что-то быстрое. Хотя когда-то я могла трудиться над картиной не один месяц. Сколько существует детально прорисованных, мастерски выполненных пейзажей, но, увы, мало трогающих современного зрителя. В музеях они нередко висят в несколько рядов, как например, в венском Бельведере на верхних этажах. Тщательно их рассмотреть чаще всего не получается. Зритель просто бросает взгляд на картину, над которой художник кропотливо трудился месяцы, а может и годы. 

В конце XIX — начале XX века будто произошёл сдвиг во времени, и на него отреагировали мастера Модерна. Они проходили в живописи этапы от кропотливой детализации до крупных мазков. Можно, например, вспомнить  хотя бы работы Густава Климта или Пабло Пикассо раннего и позднего периода. Детально выписанные, реалистичные, требующие много времени картины сменялись на почти этюдные, быстрые, фантазийные.

Стрелки часов словно начали двигаться быстрее. Художники, осознавая это, вероятно, торопились выразить свой талант. Да и появилась фотография, в следствие чего точное отображение действительности красками было уже ни к чему. Наметилась тенденция, когда художник начал выходить за рамки кропотливого мастера. Кому-то это нравится, кому-то нет. Если Малевич в 1915 году обозначил начало новой эпохи чёрным квадратом, то этот символ, на мой взгляд, уже устарел. Нужен новый знак — скорости. Мое воображение рисует белую спираль, уходящую в черную бесконечность. Общая тенденция такова, я имею в виду не только рисование, — долго  работать над одним «проектом» —уже не для современного человека. Мир продолжает ускоряться. Уже через каких-то пять-десять лет, возможно, нас ожидает нечто удивительное и сейчас непостижимое. 

— А что ты пишешь? Копии с великих картин?

— Когда-то в обязательную программу художественного образования входило копирование высоких художественных образцов прошлого, особенно эпохи Возрождения. Сейчас также сохраняется такой метод, но произошли и огромные изменения. Самое важно в картине — это даже не мастерство, а исходящая от полотна энергия. 

Я никогда не могла копировать, это кажется мне скучным. От такого рисования не испытываешь вдохновения, внутреннего подъёма. То есть не получаешь тех эмоций, ради которых, собственно, творчество и существует. И если берёшься что-то повторять, то нужно сделать, по крайней мере, не хуже оригинала. Или не стоит браться, чтобы не огорчать себя, и не разочаровывать других. Такое же у меня отношение и к музыкальным ремиксам — очень редко бывает что-то достойное. Я как-то была в музее Альбрехта Дюрера в Нюрнберге. Одна комната там отведена копиям автопортрета Дюрера. Если не видеть оригинал, то эти работы имели бы право на существование. Но в сравнении с  автопортретом мастера… Просто не хочется никого обижать…

Меня потрясли работы Ваг Гога в посвященном ему музее в Амстердаме. От оригиналов исходило нечто такое… Да и сами изображения намного мощнее, чем на фото. Я веду свой блог о кино, и когда писала рецензию на фильм о Ван Гоге «На пороге вечности» (эта рецензия, к слову, была и моей курсовой работой по предмету «кино»), то вспомнила такой эпизод из моей жизни: однажды случилось так, что я рисовала копию подсолнухов Ван Гога на белой стене дома. Несмотря на довольно простой рисунок, исполнение оказалось очень трудной задачей. Причём трудной не технически, а эмоционально. На меня нашло мрачное настроение, я просыпалась ночью и очень хотела скоре закончить свою работу, превратившуюся в настоящую пытку. Похоже, что мятежный дух Ван Гога в какой-то мере передался и мне. Так что с копирование нужно быть осторожным и по этой причине. 

Другое дело — иконопись. В этом стремительном темпе убегающего мире у меня есть мой личный уголок покоя. Я сейчас начну себе противоречить. Вот я писала о скорости, а сейчас — о медленно текущем времени. Я утверждала, что не могу копировать — и копирую. Иконопись — это спокойная работа, сродни медитации. Ты знаешь, что должно получиться в финале, поэтому не терзаешься поиском композиции, цвета и прочего. А копирование святого образа — это прикосновение к тому свету, который он несет. Конечно, нужно знать технологию процесса и много чего другого. Но если постигнуть тайны иконописи, то работа превращается в настоящее удовольствие. 

— Вика! Ты меня удивляешь своей многогранностью!

— Вокруг столько интересного и столько возможностей, что в голове, порой возникает хаос – за что взяться.  Приходится разбрасываться: хочется рисовать акварели, писать иконы и картины маслом, сочинять рассказы и путешествовать…  (про быт и семейные обязанности я молчу). 

Очень люблю кино. Начала сама снимать маленькие фильмы — в основном об Австрии. Даже рискнула бы пойти на кинорежиссёра… Думаете, что шучу?  Возможно, так на меня действует Вена. Я на нее в чем-то похожа. Внешне спокойна и соблюдаю приличия. А внутри теплится некая сумасшедшинка… 

Беседовала Ирина Мучкина (Новый Венский журнал)

Февраль 2022

Выставка „Антикварная столица“ январь 2024

– Экспозиция «Антикварная столица. Вена» посвящена австрийской столице, городу с богатейшей историей и архитектурой. Какие уголки Вены Ваши любимые и больше всего вдохновили и вдохновляют Вас на создание работ?

– Вена – необычайно гармоничный город. Здесь один прекрасный уголок сменяется другим. Заглядишься на один вид – как уже манит другой. В Вене на равных сосуществуют и Средневековье, и барокко, и бидермайер, и историзм, и югендстиль, и виноградники… И в то же время Вена – современный город. Все грани Вены прекрасны, все дают пищу для творчества. 

– Вы хотели бы жить в другую эпоху? 

– Жить – нет. А вот очутиться в другой эпохе ненадолго, например, как это сделал главный герой фильма Вуди Аллена «Полночь в Париже», – да. Я не прочь побывать в Вене во времена Рудольфа IV, в XIV веке. Его правление имело большое значение для развития австрийской государственности, образования, культуры. При Рудольфе IV был основан Венский университет, перестраивался и приобрел свой нынешний облик собор Святого Стефана. Любопытно было бы увидеть, какими средствами возводился собор, как клали камни, как росло это творение – не обошлось ли здесь без вмешательства потусторонних сил, как повествуют легенды… В наш век мы привыкли к Вене нарядной, комфортной. Очень интересно, какой была столица в Средневековье.

– С чего у Вас начинается творческий процесс?

– Творческий процесс не начинается и не заканчивается. Он есть всегда. В голове постоянно много идей, и возникает вопрос: с какой идеи начать.

– Расскажите о технике и творческих решениях, которые Вы использовали для подготовки работ к выставке.

– Как художник я работаю разными материалами: маслом, акрилом, акварелью, пишу иконы темперой. Однако на данной выставке представлены только акварели. А также тексты, поскольку литература играет в моей жизни не меньшую роль, чем живопись. У меня накопилось много рассказов, посвященных Вене, Австрии и другим интересным местам. 

Моя выставка концептуально разделена на две части. Первая, которую я назвала «Венский коллаж», – это акварели с видами Вены и описания к ним на двух языках, русском и немецком. Это быстрые, легкие городские скетчи и такие же легкие к ним описания. Изображенные мной места, конечно, известны всем живущим в Вене, однако надеюсь, что в описаниях к ним зритель и читатель обнаружат для себя что-то новое и интересное.

Вторая часть экспозиции посвящена моему поэтическому эссе о Вене «Зеркала антикварной столицы». Дополняет его акварельный портрет дамы, которая ассоциируется у меня с Веной. Это трудоемкая акварель, состоящая из очень большого количества наложенных вплотную друг к другу очень маленьких мазков чистого цвета. Подобным образом я ощущаю и Вену: она обладает мириадами граней, которые хочется познавать и познавать. Я задумалась, можно ли охарактеризовать Вену одним словом, и нашла его – это слово «бесконечность». 

– Что в процессе работы над этой выставкой было для Вас наиболее интересным? Что давалось сложнее всего?

– Подготовка к выставке – это необычайно увлекательный процесс. Он включает в себя не только творчество, но и многое другое, в том числе взаимодействие с людьми. К нашему с Марией проекту присоединились талантливые музыканты: Лариса Бунакова (фортепиано), Виктория Слободина (сопрано) и Джана Байсеитова (фортепиано). Живая музыка украсила и дополнила выставку. 

Самое сложное, наверное, – это сбавлять темп после выставки, когда всё позади. Нелегко долго отдыхать, но это и не получится – уже думаю о новых проектах.  

– Влияют ли Ваши культурные корни на выбор тем и подходов при создании произведений?

– Безусловно, влияют. Художник всегда изображает себя, свой внутренний мир. Рисуешь вроде бы венский скетч – как вдруг понимаешь, что на заднем плане «просвечивается багаж», приобретенный задолго до переезда в Австрию. 

– Какие художники или стили оказали наибольшее влияние на Ваше творчество?

– На небосклоне изобразительного искусства сияет немало ярких звезд. Признанные, с мировыми именами художники – все интересны. И каждый стиль привлекателен по-своему. Думаю, не стоит на чем-то зацикливаться или кого-то выделять особенно. Да и подпадать под влияние не стоит. На мой взгляд, нужно коллекционировать впечатления, трудиться и создавать свое.

– Творчество каких австрийских художников Вам ближе всего?

– Мне нравятся представители Венского Сецессиона: Густав Климт и Макс Курцвайль. Из современных: Кристиан Людвиг Аттерзее, Арик Брауер, Хуберт Шмаликс.

– Акварели в экспозиции сопровождались цитатами Гёте, императора Франца Иосифа I и других. Как, с Вашей точки зрения, эти цитаты влияют на восприятие и интерпретацию Ваших работ?

– Многие места в Вене так или иначе связаны с известными персонами. Цитата или стихотворение, на мой взгляд, усиливают впечатление от увиденного, наполняют его большим смыслом.

Гёте в своей статье «О немецком зодчестве», опубликованной в 1773 году, сравнивал готический храм с «величавым, широко разветвленным древом Господним с тысячью сучьев, миллионами веток и несметной, как морской песок, листвой, возвещающими всему краю о славе Всевышнего, своего Творца». Там же Гёте писал, что готический стиль олицетворяет «глубочайшее чувство истины и красоты, явленное из сильной, грубой немецкой души…». И я теперь смотрю на готическую архитектуру, например церковь Votivkirche, через призму этого поэтического сравнения.

Когда я собираюсь в Государственную оперу, то непременно вспоминаю императора Франца Иосифа и Густава Малера – одного из самых значительных симфонистов мира, назначенного директором Оперы в 1897 году. Тогда Малер запретил пускать опоздавших на представление. На музыканта пожаловались императору, на что Франц Иосиф дипломатично ответил: «Есть директор; могу выразить желание, но не отдать приказ». 

Если раньше я прибегала в Оперу едва ли не в последнюю минуту, то сейчас – никогда, даже научилась приходить за полчаса до представления.

– А какую роль играет сообщество художников в Вашей жизни?

– Свои притягиваются к своим. Художники в большинстве своем – милые, обаятельные люди, порой стеснительные, порой немного фантазеры. Поскольку они немало времени проводят в своих грезах, с кисточками и красками, то видение действительности у них несколько отличается от других людей. Если художнику говорят: «Спустись с Небес на землю», то хочется ответить: «Зачем? Если и там, на “Небесах”, в собственном мире творчества, приятно и уютно». Чему у художников можно поучиться – так это оригинальности, а порой – и легкости бытия.

– Как Вы справляетесь с творческим застоем?

– Застоя пока не было. Наоборот, присутствует переизбыток. Не успеваю закончить одно, как другое просится к реализации.

– Есть ли у Вас какие-то цели или мечты, связанные с искусством?

– Есть и мечты, и цели. Недавно я издала небольшую книгу «Бермудский треугольник средневековых улиц», посвященную Праге, где я прожила пять лет. Это поэтическое эссе с иллюстрациями художницы, живущей в столице Чехии. Я очень хотела бы, чтобы подобная книжка вышла и о Вене. 

Да и хочется просто жить, наслаждаясь «Антикварной столицей», переняв ее привычки, полюбив по-настоящему музыку, с искренним интересом посещая выставки. Переместиться во время позолоты и пурпурного бархата. Как-то естественно, повинуясь общему настроению, влиться в темп адажио, не торопиться – но успевать.

Вопросы задавала Юлия Креч, Новый Венский журнал, г. Вена

Список публикаций на русском языке:

1. История рождественской елки, в: Новый венский журнал (Neues Wiener Magazin), 12, 2008, с. 20-21.
2. Декабрь по-венский, в: Albion & World, 5, 2009, c. 6.
3. La Femme… Женщины Фльфонса Мухи и фантазии ар-нуво, в: Артек, 6, 2010, с. 24-27.
4. Чудо света на плато прозы, в: Albion & World, 5, 2010, c. 8.
5. Роковые женщины в тёплых тонах, в: Телеграф. Вокруг света, 11.11.2010, https://www.vokrugsveta.ru/telegraph/history/1101/.
6. Зеркала антикварной столицы, в: Телеграф. Вокруг света, 17.01.2011, https://www.vokrugsveta.ru/telegraph/globe/1305/.
7. Декабрь по-венски, в: Новый венский журнал (Neues Wiener Magazin), 12, 2013, с. 24-25.
8. Эмигрант, в: Шире круг, 1, 2014, с. 74-75.
9. Антикварная столица. Вена, в: Новый венский журнал (Neues Wiener Magazin), 1, 2014, с. 6-10.
10. Миноритенкирхе. Утраченные иллюзии и обретённые смыслы, в: Новый венский журнал (Neues Wiener Magazin), 3, 2014, с. 6-9.
11. История одного портрета, в: Новый венский журнал (Neues Wiener Magazin), 6, 2019, с. 22-23.
12. Река времени. Ринштрассе, в: Новый венский журнал (Neues Wiener Magazin), 11, 2019, с. 8-11.
13. Зеркала антикварной столицы, в: Новый венский журнал (Neues Wiener Magazin), 12, 2019, с.6-9.
14. Кусочек средневековья. Церковь святого Рупрехта, в: Новый венский журнал (Neues Wiener Magazin), 2, 2020, с. 6-9.
15. Колонна чумы, в: Новый венский журнал (New Wiener Magazin), 5, 2020, с. 20-23.
16. Долина Вахау в настроении блюз, в: Новый венский журнал (Neues Wiener Magazin), 10, 2021, с.10-14.
17. Чудеса на Мариахильферберг, в: Новый венский журнал (Neues Wiener Magazin), 11, 2021, с. 6-9.
18. Треугольник на границе с Венгрией. Хальбтурн — Фрауенкирхен — Подерсдорф-ам-Зее, в: Новый венский журнал (Neues Wiener Magazin), 1, 2022, с. 8-12.
19. Нойзидлер-Зее Солено-сладкая вода, в: Новый венский журнал (Neues Wiener Magazin), 6, 2022.
20. Жемчужины в окрестностях кафе «Мария Терезия». Индустриальная глубинка Нижней Австрии, в: Новый венский журнал (Neues Wiener Magazin), 9, 2022, с. 6-12.
21. Обитель покоя в Венском лесу. Лурдский грот, в: Новый венский журнал (Neues Wiener Magazin), 8, 2023, с. 6-10.
22. Декабрь по-венски, в: Новый венский журнал (Neues Wiener Magazin), 12, 2023, с. 9-13.
23. Праздник Бобового короля, в: Новый венский журнал (Neues Wiener Magazin), 1, 2024, с. 6-9.
24.  Туристическая тропа. «Золотая U», в: Новый венский журнал (Neues Wiener Magazin), 2, 2024, с. 6-9.
25. «Путь на Голгофу». «Мельница и крест». в: Новый венский журнал (Neues Wiener Magazin), 3, 2024, с. 28-32.
26. Венский коллаж. Griechenbeisl, в: Новый венский журнал (Neues Wiener Magazin), 3, 2024, с. 21.
27. Венский коллаж. Wiener Staatsoper, в: Новый венский журнал (Neues Wiener Magazin), 4, 2024, с. 30.
28. Венский коллаж. Votivkirke, в: Новый венский журнал (Neues Wiener Magazin), 5, 2024, с. 30.
29. Венский коллаж. Volksoper, в: Новый венский журнал (Neues Wiener Magazin), 6, 2024, с. 25.
30. Венский коллаж. Secession, в: Новый венский журнал (Neues Wiener Magazin), 7, 2024, с. 41.
31. Венский коллаж. Sünnhof, в: Новый венский журнал (Neues Wiener Magazin), 8, 2024, с. 21.
32. Венский коллаж. Palais Liechtenstein, в: Новый венский журнал (Neues Wiener Magazin), 9, 2024, с. 21.
33. Венский коллаж. Strudlhofstiege, в: Новый венский журнал (Neues Wiener Magazin), 10, 2024, с. 20.
34. Венский коллаж. Peterskirche, в: Новый венский журнал (Neues Wiener Magazin), 11, 2024, с. 30-31.
35. Венский коллаж. Cafe Salettl, в: Новый венский журнал (Neues Wiener Magazin), 12, 2024, с. 41.
36. Венский коллаж. Mariahilfer Straße, в: Новый венский журнал (Neues Wiener Magazin), 1, 2025, с. 36-37.
37. Венский коллаж. Grinzing, в: Новый венский журнал (Neues Wiener Magazin), 2, 2025, с. 32-33.
38. Господин М. Мюнхен, в: Новый венский журнал (Neues Wiener Magazin), 3, 2025, с. 38-41.

Список публикаций на немецком языке:

1. Ernst Neufert, Bauentwurfslehre. Berlin 1936, in: Symmetrie und Eurhythmie. Proportion und ihre Wahrnehmung in der Architektur, hg. von Kirsten Pilling, Facultas Wien 2021.
2. Weihnachtliches Nürnberg, in: Aus fränkischer Feder. AutorenVerband Franken, 22.11.2021.